Сегодня в конференц-зале Астраханского госуниверситета состоялась партийная конференция регионального отделения «Единой России». Партийцы выбрали кандидата на должность нового главы города Астрахань. В ближайшую среду, 18 февраля, депутаты Гордумы соберутся, чтобы выбрать наиболее достойного из кандидатов, представленных партиями или выдвинувших свои кандидатуры самостоятельно.
При чем здесь «ЕР»? В Гордуме Астрахани на данный момент 34 депутата. И 31 из них – единороссы. Поэтому, фактически, партия «ЕР» имеет монополию на выборы нового главы города (который, напомним, будет избран из числа депутатов и будет иметь полномочия председателя городского парламента). Другие партии, технически, тоже могут предложить своих кандидатов на рассмотрение депутатского корпуса, однако учитывая, что ЛДПР представлена в Гордуме двумя мандатами (Илья Житерев и Сергей Гаврилов), а КПРФ – одним (Сергей Власенко), шансы на их избрание в мэры – минимальный. Также, если расставлять все точки над «i», стоит упомянуть о такой возможности, что депутаты Гордумы могут ослушаться решения «ЕР». Однако следует понимать, что такое вопиющее нарушение партийной дисциплины наверняка спровоцирует санкции. И в преддверии перевыборов это может обойтись депутатам слишком дорого.
Село выбирает мэра городу? Примечательно, что на партийную конференцию прибыли представители всех 16 местных отделений «ЕР» – в том числе сельских. В общей сложности 148 делегатов. Так что, технически, кандидатов в мэры Астрахани выбирали также и представители Харабалинского, Енотаевского, Володарского и других районов. Стоит заметить, что еще при подготовке конференции этот вопрос вызвал заметные споры. Впрочем, устранить сельских партийцев из процесса партийцы не решились: дело в том, что де-юре партийная конференция длится весь год (с перерывами) и отбирать разных делегатов отдельно для городских и отдельно для общепартийных вопросов – нельзя. И заменять делегатов по ходу разных этапов конференции тоже нельзя. В связи с этим партийцы сошлись на том, что:
1) сельчанам все-таки тоже важно, кто управляет областным центром
2) и они будут в меньшинстве, потому что помимо членов местных отделений в число делегатов входят еще и члены регионального политсовета – практически сплошь горожане.
Пт, 20:04: Зачем Алымов в своей МК обидел пресс-секретаря Губернатора Астраханской области Н.Филатову. http://t.co/diQj1dVTen
Сб, 08:33: RT @daryanoff: Конф-ция рег-го отд-я партии Единая Россия утвердила кандидатом на должность главы г.Астрахань Симеонову Елену Ив-ну http://…
В апреле месяце 1912 года в далеком, глухом углу Сибири, на Лене, мелкими агентами самодержавного правительства было расстреляно триста голодных, измученных непосильной работой и невыносимыми условиями жизни, рабочих. Под давлением русской и иностранной прессы и общественного мнения, царское правительство должно было допустить членов Гос. Думы расследовать расстрелы, а затем и сместить виновников расправы над безоружными рабочими. Так было при самодержавии.
А в марте 1919 года в Советской Республике представитель высшего в коммунистическом государстве органа руководил расстрелами тысяч голодных рабочих в Астрахани. Это кошмарное дело в советской прессе замолчали. И о нем доселе мало кто знает.
Астрахань — большой губернский город при устье Волги-матушки, когда то кормилицы и поилицы пролетариев. Десятки тысяч рабочих. Многочисленные профессиональные объединения. Нет только социалистических организаций. Да и то лишь потому, что в 1918 году большинство партийных работников было расстреляно. В августе-сентябре 18 года погибла целиком губ. конференция партии социалистов-революционеров во главе с Губ. Ком. в количестве 15 человек. Среди расстрелянных были т. Довчаль, секретарь губ. ком. п. с. - р., член Учр. избрания Петр Алексеевич Горелин, крест. Саратов. губ., Мечеслав Мечеславович Струмило-Петрашкевич, член партии с момента ее основания и др. {249} Партийные работники, оставшиеся в живых, были терроризованы и партийная жизнь совершенно замерла в Астрахани. Насколько ненавистны были власти социалисты, видно из того, что только одного заявления о принадлежности к социалистической организации было достаточно, чтобы лишиться жизни. Так был расстрелян в связи с забастовкой, о которой теперь идет речь, т. Метенев, председатель Правления Проф. Союза Металлистов, который при аресте назвал себя сочувствующим социалистам-революционерам (левым). Металлические заводы Астрахани: «Кавказ и Меркурий», «Вулкан», «Этна» и др. были объявлены военными, труд на них миллитаризован, и рабочие находились на военном учете. Город Астрахань, живший всегда привозным хлебом, с момента объявления хлебной монополии и прекращения свободной закупки продовольствия, сразу очутился в затруднительном положении. Изобиловавший раньше рыбой, которой в одних устьях Волги ежегодно вылавливалось десятки миллионов пудов, город после объявления социализации рыбных промыслов и расстрела рыболовов (Беззубиков и др.), не имел даже сельдей, которыми запрещено было торговать под страхом ареста и продавца и покупателей. В 1918 году астраханцы кое-как снабжались продовольствием матросами волжского флота, но с наступлением зимы подвоз вольного продовольствия почти прекратился. Кругом Астрахани и на железной дороге и по проселкам стояли реквизиционные отряды. Продовольствие отбиралось, продавцы и покупатели расстреливались. Астрахань, окруженная хлебом и рыбой, умирала с голода. Она была похожа на остров, вымирающий от жажды, среди пресного моря. С января 1919 года продовольственное положение сулило рабочим Астрахани настоящий голод. Власть уже было решилась даровать рабочим право вольной закупки продовольствия, но центр отозвал главу края Шляпникова за его мягкую политику и назначил на его место К. Мехоношина. Вместо ожидаемого разрешения посыпались стеснения репрессии. От рабочих приказом по заводам требовали максимума производства. Голодные, усталые, озлобленные, стоя после работ у пекарен за восьмушкой хлебного пайка, они свои «очереди» {250} превращали в митинги и искали выхода из невыносимого положения. Власть назначила особые патрули, которые должны были разгонять импровизированные митинги. Наиболее активные рабочие были арестованы. Продовольственное положение ухудшалось, репрессии усиливались, и в конце февраля 1919 года рабочие, переизбрав Прав. Союза Металлистов, заговорили определенно о забастовке. В последних числах февраля на совместном заседании Губ. Сов. Проф. Союзов с заводскими комитетами представитель матросов волжского флота заявил рабочим, что матросы в случае забастовки выступать против бастующих не будут. Оставалось только назначить день забастовки. С первых чисел марта работа на заводах почти прекратилась. Везде шло обсуждение вопросе о требованиях, предъявляемых к власти. Решено было требовать разрешения временно (впредь до урегулирования продовольственных затруднений) свободной закупки хлеба и свободной ловли рыбы. Но окончательный требования до начала забастовки так и не успели сформулировать. А власть этим временем искала надежные части и стягивала их к заводам. Катастрофа приближалась. И вот во вторую годовщину февральской революции «Рабоче-Крестьянская власть» затопила в крови рабочую Астрахань.